Объектом посягательств на половую свободу и неприкосновенность могут становиться не только девочки, но и мальчики. Указанное обстоятельство нашло четкое отражение в новом Уголовном кодексе. Составы четырех из пяти предусмотренных в нем половых преступлений сконструированы таким образом, что обеспечивают равную защиту от сексуального насилия представителям обоих полов. В отечественной юридической и психологической литературе основное внимание уделяется половым преступлениям против женщин и девочек. Это создает ложное представление о редкости сексуальных посягательств против лиц мужского пола и об отсутствии у этих преступлений тяжелых последствий. В настоящей работе дается общая характеристика половых преступлений, потерпевшими от которых были мальчики, рассматриваются их некоторые ближайшие и отдаленные психологические и поведенческие последствия.
Сексуальное насилие является одной из самых частых причин обращения за психологической и юридической помощью в ПМСЦ «ОЗОН». За 1,5 года работы центра в нем прошли реабилитацию 9 мальчиков, пострадавших от половых преступлений. Таким образом, по материалам нашего центра мальчики становятся жертвой каждого четвертого полового преступления против детей. На момент обращения за помощью возраст мальчиков составлял 6,5 - 16 лет (в среднем 11 лет). В каждом третьем случае между совершением преступления и моментом обращения в центр прошло более 1 года, зачастую и само насилие представляло не однократный эпизод, а продолжалось длительное время. Поэтому важной характеристикой половых преступлений против детей является возраст начала половых посягательств. В наших наблюдениях этот возраст составлял 4 - 15 лет (в среднем 9 лет). По данному показателю всех обследованных мальчиков можно было разделить на две возрастные группы. В первую группу вошли 5 детей от 4 до 7 лет, а во вторую группу - 4 подростка от 11 до 15 лет. Это деление было неслучайным и отражало существенные различия в характере сексуального насилия.
Наиболее типичным половым преступлением против подростков мужского пола было внезапное нападение неизвестных лиц, чаще всего, несовершеннолетних на 2 - 5 лет старше потерпевших. Таков был характер сексуального насилия в половине случаев, вошедших во вторую группу. В двух оставшихся случаях насильниками были случайный знакомый подросток старшего возраста и хорошо знакомый взрослый (учитель, совершивший развратные действия во время дополнительных занятий). В трех из четырех случаев половых преступлений против мальчиков-подростков насилие происходило однократно. В единственном наблюдении, где жертвой был 15-летний подросток, а насильником его случайный 17-летний знакомый, насилие включало несколько эпизодов и продолжалось три месяца. Жертва и насильник жили в небольшом городе Московской области и были поверхностно знакомы. Однажды, встретив потерпевшего в пустынной части городского парка, насильник внезапно напал на него, демонстрируя очевидную сексуальную направленность своих посягательств. Не встретив сколько-нибудь существенного сопротивления, насильник совершил анальный половой акт. В дальнейшем половые акты неоднократно повторялись по требованию насильника. Чтобы добиться более полного подавления воли потерпевшего, насильник несколько раз избивал его. О происходившем насилии стало известно только тогда, когда потерпевший, зараженный насильником сифилисом, обратился за медицинской помощью.
Не являясь типичным, это наблюдение позволяет продемонстрировать ряд характерных для половых преступлений против мальчиков черт: внезапное нападение, сравнительно легкое преодоление сопротивление жертвы, полное подчинение жертвы насильнику, стремление жертвы сохранить случившееся в тайне. Только в одном из четырех случаев нападение было совершено группой подростков, но насильственный половой акт был совершен лишь одним из них. Наши наблюдения позволяют выявить следующие различия между половыми посягательствами на подростков разного пола.
Девушки чаще всего подвергаются нападению со стороны группы знакомых подростков более старшего возраста. Для юношей наиболее высок риск подвергнуться насилию со стороны незнакомого более старшего подростка. Зачастую сексуальному насилию над девушками предшествует виктимное поведение (их неосторожные действия, облегчившие совершение преступления), что объясняется знакомством потерпевшей с преступником или преступниками. В случаях с юношами внезапность нападения и случайность выбора жертвы практически полностью исключают значимость виктимности их поведения.
Ведущей формой сексуального насилия в первой группе (группе детей) являлся инцест: в двух случаях насильником был отец, в одном случае - отчим, в одном случае - двоюродный брат-подросток, проживавший в соседней квартире и постоянно контактировавший с потерпевшим, в одном случае - случайный знакомый взрослый. Таким образом для детей младше 10 лет вне зависимости от пола наиболее высок риск подвергнуться сексуальному насилию со стороны взрослых близких родственников. У мальчиков, как и у девочек, начало инцестных отношений приходилось на возраст 4 - 5 лет. Малолетний возраст потерпевших, их зависимое положение от насильника, непонимание характера совершаемых с ними действий лишало жертву возможности оказывать сопротивление. Важным фактором, способствовавшим совершению насилия, была дисфункциональность семей потерпевших первой группы. В четырех случаях матери злоупотребляли алкоголем, вели асоциальный образ жизни, пренебрегали своими обязанностями по воспитанию детей. В одном случае социально дезадаптированная слабослышащая мать полностью доверила воспитание детей мужу и узнала о сексуальном насилии только через восемь лет после его начала. Все потерпевшие от инцеста были лишены поддержки матери, что способствовало длительности сексуального насилия. В наших наблюдениях инцестные отношения продолжались 1 - 3 года и включали множество повторных эпизодов.
Если во второй группе преступники для вступления в сексуальные отношения использовали физическое насилие, то в первой группе они ограничивались угрозами и подкупом. К угрозам прибегали отцы и отчим в отношении детей 4 - 5 лет, а к подкупу - случайный знакомый взрослый и родственник-подросток в отношении детей 6 - 7 лет. Только в одном случае сексуальное насилие со стороны отца сопровождалось жестокими побоями, грубым физическим насилием, оскорблением и унижением ребенка. Во всех случаях инцеста имели место аногенитальные контакты, которые, учитывая малолетний возраст жертвы, вызывали сильную боль. Однако ни один из потерпевших первой группы сам не сообщил о случившемся взрослым (родственникам или воспитателям детского сада), и факт сексуального насилия стал известен случайно. С одной стороны это свидетельствует о травматичности этой формы насилия, что позволяло преступнику добиться полного подчинения жертвы, а с другой стороны - об ограниченности адаптационных возможностей потерпевших. В наших наблюдениях адаптационные возможности мальчиков были ограничены биологическими (тяжелые врожденные заболевания) или социальными (выраженная дисфункция семьи) факторами.
Ближайшие последствия перенесенного сексуального насилия у подростков (вторая группа) были представлены симптомами посттравматического стресса различной тяжести. Чаще всего отмечались расстройства сна, низкая самооценка, ощущение отличия от сверстников, сниженный фон настроения и тревожность. Наибольшие выраженность и длительность посттравматических расстройств наблюдались у подростка, зараженного насильником сифилисом. У потерпевших детей (первая группа) ближайшие психологические и поведенческие последствия перенесенного сексуального насилия были более разнообразны. Первым симптомом инцеста являлось резкое изменение поведения мальчиков: они становились раздражительными, капризными, плаксивыми, у них появлялся страх темноты. Значение этого симптома становилось понятным только ретроспективно. Более специфическими признаками инцеста были элементы регрессивного поведения (энурез и энкопрез), сексуализированные игры (эмитация полового акта с помощью игрушек).
Выделить отдаленные последствия сексуального насилия в первой группе не представлялось возможным, поскольку подростки обращались за помощью не позже, чем через год после перенесенного насилия. Два потерпевших второй группы обратились в центр через 8 и 3 года после окончания инцеста. В первом из этих случаев можно было говорить о виктимизации жертвы. Подвергавшийся инцесту с 3 до 7 лет слабослышащий мальчик, уже будучи подростком, стал объектом гомосексуальной агрессии со стороны сверстников во время обучения в интернате. Во втором случае мальчик, подвергавшийся инцесту с 5 до 6 лет, через три года после этого, уже находясь в приюте, принуждал других воспитанников к гомосексуальным контактам, то есть из жертвы превратился в насильника.
Таким образом наши наблюдения свидетельствуют, что сексуальное насилие против мальчиков является достаточно частым явлением. Возникающие у потерпевших специфические долго сохраняющиеся поведенческие и психологические нарушения делают необходимым оказание им специализированной помощи. Особого внимания требует такое последствие сексуального насилия над мальчиками как формирование у них агрессивного сексуального поведения. Между криминалистическими характеристиками случаев сексуального насилия над мальчиками и девочками имеются существенные отличия, что требует разработки различных подходов для их профилактики.
Е.И. Цымбал, Т.Я. Сафонова, Н.В. Курасова